Смысл и визу­аль­ный ряд этой арии вот в чем. Слу­чи­лось так, что после про­дол­жи­тель­ной и непри­ят­ной бесе­ды с бра­том, Чер­но­мор, про­ле­тая с его голо­вой (может быть в виде воз­душ­но­го шара), уви­дел девоч­ку (это – про­лог). Ей было 12. Лысая голо­ва отча­ян­но руга­лась, а Чер­но­мор как бы стес­ни­тель­но изви­ня­ясь перед девоч­кой, уле­тел. И  про­изо­шло то, чего по идее не долж­но было про­изой­ти. Он не забыл ее, он не смог ее забыть. Свет, исхо­див­ший из этой живой девоч­ки так неза­мет­но и так стре­ми­тель­но про­ник в  душу Чер­но­мо­ра, что  и пере­вер­ну­ло всю его остав­шу­ю­ся жизнь.

            Про­шло  5 лет. Появив­шись на кон­кур­се жени­хов Люд­ми­лы, пере­хо­дя­щем в ее сва­дьбу с Рус­ла­ном, Чер­но­мор, талант­ли­вый, арти­стич­ный, умный, оба­я­тель­ный, но про­ис­хо­дя­щий из дру­го­го, чужо­го для Люд­ми­лы мира, не сумел пле­нить ее настоль­ко, что­бы она отка­за­лась от дав­но прак­ти­че­ски решен­но­го (и логич­но­го по сути) бра­ка с сим­па­тя­гой-Рус­ла­ном, хотя у Люд­ми­лы явно воз­ник инте­рес к необыч­но­му кан­ди­да­ту с его необыч­ны­ми для их кон­сер­ва­тив­но­го госу­дар­ства и пес­ня­ми и тан­ца­ми (к тому же у нее в душе осо­зна­но или, ско­рее, неосо­знан­но жила память о той их встре­че).

            Вер­нув­шись к себе домой (вне­вре­мен­но, мгно­вен­но), он сел за свой люби­мый белый рояль и заиг­рал пре­крас­ную мело­дию (вна­ча­ле она зву­чит изда­ле­ка, как бы за сце­ной). И его рояль, по его ли воле или сам по себе, дви­нул­ся навстре­чу Люд­ми­ле (усып­лен­ной к это­му момен­ту вме­сте с Рус­ла­ном услуж­ли­вой сви­той Чер­но­мо­ра, мы будем их назы­вать здесь “флю­и­да­ми люб­ви”, кото­рые и обра­зо­ва­ли брач­ное ложе для моло­дых).

            Пока Чер­но­мор поет о сво­их непод­дель­ных чув­ствах (он немно­го напо­ми­на­ет нам за роя­лем не то Сти­ви Ван­де­ра, не то Элто­на Джо­на) и о про­шед­ших годах (1–2 куп­ле­ты), “флю­и­ды” (это – балет в стру­я­щих­ся одеж­дах) застав­ля­ют летать спя­щую Люд­ми­лу, уже отде­лен­ную с ее  ложем от мир­но спя­ще­го здесь же Рус­ла­на, на зад­нем плане сце­ны, а Чер­но­мор со сво­им вер­ным роя­лем неудер­жи­мо при­вле­ка­ем к ней неве­до­мой силой.

            И послед­ний куп­лет (это — почти ори­ги­наль­ный Глин­ка) Чер­но­мор поет, обра­ща­ясь уже непо­сред­ствен­но к сво­ей спя­щей люби­мой, сно­ва вер­нув­шись к ней. И когда зазву­ча­ли зву­ки пре­крас­ной колы­бель­ной (заклю­чи­тель­ный отыг­рыш), его рояль дви­нул­ся в обрат­ный путь, а ложе со спя­щей Люд­ми­лой, как бы  при­вя­зан­ное неви­ди­мой нитью, покор­но плы­вет вслед за ним, сопро­вож­да­е­мое вер­ны­ми флю­и­да­ми. Рус­лан оста­ет­ся один.

А вот в фина­ле Чер­но­мор, прой­дя все испы­та­ния чув­ства и убе­див­шись в том, что его и не его уси­ли­я­ми ситу­а­ция запу­та­лась до абсур­да и Люд­ми­ла не долж­на при­над­ле­жать ему, как бы это­го не хоте­лось (дело при­шло к тому, что, кажет­ся, она доста­нет­ся глу­по­ва­то­му Фар­ла­фу), при­ни­ма­ет реше­ние. Рас­став­шись с послед­ним вол­шеб­ным воло­сом, он запус­ка­ет вре­мя вспять и воз­вра­ща­ет сказ­ку к тому момен­ту, кото­рый мы назы­ва­ем точ­кой воз­вра­та. Он сно­ва за белым роя­лем и поет свою тро­га­тель­ную песнь о люб­ви. И сно­ва под зву­ки колы­бель­ной белый рояль тро­га­ет­ся в путь, уво­зя хозя­и­на. Но на этот раз он уез­жа­ет не напра­во, как в пер­вый раз, а без люби­мой — и по диа­го­на­ли вверх. 

Я пом­ню чуд­ное мгно­ве­нье:
Пере­до мной яви­лась ты,
Как мимо­лет­ное виде­нье,
Как гений чистой кра­со­ты.

В том­ле­ньях гру­сти без­на­деж­ной,
В тре­во­гах шум­ной суе­ты
Зву­чал мне дол­го голос неж­ный
И сни­лись милые чер­ты.

Шли годы. Бурь порыв мятеж­ный
Рас­се­ял преж­ние меч­ты,
И я забыл твой голос неж­ный,
Твой небес­ные чер­ты.

В глу­ши, во мра­ке зато­че­нья
Тяну­лись тихо дни мои
Без боже­ства, без вдох­но­ве­нья,
Без слез, без жиз­ни, без люб­ви.

Душе наста­ло про­буж­де­нье:
И вот опять яви­лась ты,
Как мимо­лет­ное виде­нье,
Как гений чистой кра­со­ты.

И серд­це бьет­ся в упо­е­ньи,
И для него вос­крес­ли вновь
И боже­ство, и вдох­но­ве­нье,
И жизнь, и сле­зы, и любовь.