Заклю­чи­тель­ный эпи­зод филь­ма “Зер­ка­ло” А. Тар­ков­ско­го

Немно­го нау­ки: музы­ка как систе­ма коле­ба­ний,  люди  и весь мир как систе­ма коле­ба­ний. Резо­нанс меж­ду ними

           А как про­ис­хо­дит это чудо? В чем сек­рет воз­дей­ствия музы­ки на нас? Совсем не одно­зна­чен вопрос, вли­я­ет ли она толь­ко на людей или ее вли­я­нию под­вер­же­ны и коро­вы (?), дере­вья (?), кам­ни (??) и даже малень­кие зеле­ные чело­веч­ки, еже­ли тако­вые суще­ству­ют?

           Все ниже­из­ло­жен­ное сто­ит рас­смат­ри­вать как гипо­те­зу (ибо никто еще не объ­яс­нил, поче­му от соче­та­ния неких зву­ков у людей начи­на­ет выде­лять­ся соле­ная жид­кость из глаз), все же какое-то осно­ва­ние в ниже­из­ло­жен­ном есть.

           Оче­вид­но, что музы­ка это звук, точ­нее систе­ма зву­ков, рож­ден­ная волею ком­по­зи­то­ра. Звук – это физи­че­ские коле­ба­ния с раз­ной часто­той, ампли­ту­дой: сна­ча­ла стру­ны, аку­сти­че­ско­го дина­ми­ка, потом воз­ду­ха, мем­бра­ны наше­го уха и все­го тела. Мож­но утвер­ждать, что не толь­ко звук, но и свет и про­чие виды элек­тро­маг­нит­но­го излу­че­ния, а так­же, как выяс­ня­ет­ся, и вся мате­рия от эле­мен­тар­ных частиц до круп­ней­ших объ­ек­тов типа галак­тик или их скоп­ле­ний явля­ют­ся  по сути коле­ба­тель­ным дви­же­ни­ем.

           “Все в мире – это музы­ка, т.е. интер­ва­лы, рит­мы, темб­ры, мело­дии… ” – ска­зал как буд­то бы Пифа­гор. “Кра­си­вая сказ­ка, при­ду­ман­ная почи­та­те­лем музы­ки” – ска­жет кто-то, и, быть может, оши­бет­ся. Суди­те сами. Явля­ет­ся ли все в мире неким коле­ба­тель­ным про­цес­сом (или рисун­ком)? Оче­вид­но – да, толь­ко в раз­ных тем­пах. Колеб­лет­ся поверх­ность моря, когда мы лежим на пля­же (и даже когда не лежим или лежим не мы), но вид этих коле­ба­ний уди­ви­тель­но напом­нит нам коле­ба­ние мем­бра­ны литав­ры, если его замед­лить раз в 1000 – те же вол­ны, та же рябь от паде­ния метео­ри­та-палоч­ки, сло­же­ния, вычи­та­ния этих волн. А если иметь в виду соче­та­ния коле­ба­ний моря, воз­ду­ха, лист­вы, зве­рей, птиц, чело­ве­ков – то это уже слож­ней­шая сим­фо­ния, и, дума­ет­ся, не бес­смыс­лен­ная, не слу­чай­ная. Не забудь­те, что и свет – это коле­ба­ния, толь­ко в мега­гер­цах. Ведь и чело­век, как и любой мате­ри­аль­ный пред­мет – это лишь более или менее устой­чи­вый (увы, все мате­ри­аль­ное смерт­но) набор коле­ба­ний. А сле­до­ва­тель­но – интер­ва­лов, т.е. соот­но­ше­ний раз­ных по ско­ро­сти коле­ба­ний. Любые два чело­ве­ка нахо­дят­ся в неком интер­валь­ном соот­но­ше­нии: воз­ни­ка­ет либо кон­со­нанс - созву­чие, либо дис­со­нанс - несо­зву­чие (на самом деле чело­век – это слож­ней­ший набор раз­ных интер­ва­лов, поэто­му и так мно­го­зна­чен поиск дру­га или сво­ей поло­ви­ны). А так­же отдель­ный чело­век вхо­дит (или не вхо­дит) в резо­нанс с какой-то музы­кой, т.е. любит или не любит ее. Но дело рас­про­стра­ня­ет­ся гораз­до даль­ше. Ведь пла­не­ты вра­ща­ют­ся вокруг звез­ды с опре­де­лен­ным пери­о­дом – он изме­ря­ет­ся так­же в гер­цах, толь­ко помед­лен­нее. Сле­до­ва­тель­но —  две пла­не­ты обра­зу­ют во вра­ще­нии некий интер­вал. Если это – кон­со­нанс, лег­ко дога­дать­ся, они не воз­му­ща­ют друг дру­га, если дис­со­нанс – дело хуже, начи­на­ют­ся зем­ле­тря­се­ния, ката­клиз­мы, люди нерв­ни­ча­ют – ужас. Но ведь так же вра­ща­ют­ся и звез­ды, и галак­ти­ки. Вот вам и вся кар­ти­на миро­зда­ния.

Сле­зы и “мураш­ки”

           А теперь, может быть, глав­ный, чело­ве­че­ский, сек­рет музы­ки. То, что музы­ка может вой­ти в резо­нанс с некой мыс­лью, то есть вызвать, напри­мер в голо­ве кон­крет­ный образ: лес, море, девуш­ка с воло­са­ми цве­та льна и т.д. – доста­точ­но оче­вид­но. То, что она лег­ко вхо­дит в резо­нанс с чув­ством – неоспо­ри­мо, это глав­ная спо­соб­ность музы­ки (но толь­ко поду­май­те здесь о том как тон­ко и инту­и­тив­но дол­жен рас­став­лять зву­ки ком­по­зи­тор и потом испол­ни­тель – одна невер­ная нота, взя­та чуть рань­ше или чуть поз­же, и резо­нанс про­пал – ниче­го не про­ис­хо­дит!).  А вот поче­му же текут сле­зы, поче­му про­бе­га­ют “мураш­ки”? Тут выска­зы­ва­ем сле­ду­ю­щее пред­по­ло­же­ние (в таких мате­ри­ях мож­но гово­рить лишь о лич­ном пони­ма­нии, а не об истине). То и дру­гое про­ис­хо­дит с чело­ве­ком тогда, когда он стал­ки­ва­ет­ся с чем-то зна­чи­тель­но пре­вос­хо­дя­щим его само­го. Это может выра­зить­ся в каких-либо  непре­одо­ли­мых обсто­я­тель­ствах (смерть, рок, опас­ность) – это, оче­вид­но, несет отри­ца­тель­ный отте­нок, но то же может про­изой­ти при встре­че с чем-то невы­ра­зи­мо пре­крас­ным (при­ро­да, кра­со­та, глу­бо­кое рели­ги­оз­ное чув­ство). И, види­мо, луч­шая музы­ка попа­да­ет в эту кате­го­рию. То есть ее, одна­жды создан­ную кон­крет­ную музы­ку, про­из­ве­де­ние, при­хо­дит­ся вос­при­ни­мать как некую реаль­но суще­ству­ю­щую сущ­ность, силу, живу­щую какой-то сво­ей жиз­нью. Она может при­хо­дить в гости к раз­ным людям, всту­пать или не всту­пать с ними в обще­ние. Будучи рож­ден­ной от одно­го чело­ве­ка, она начи­на­ет жить совер­шен­но отдель­ной от него жиз­нью, не при­над­ле­жит ему и успеш­но живет с дру­ги­ми людь­ми дол­го после его смер­ти. Вот такая стран­ная исто­рия.